Зайдя на страницу Вячеслава Малежика в Интернете, мы удивились плодовитости этого автора и исполнителя – около тридцати альбомов выпустил он за свою долгую творческую жизнь.
Теперь музыкант стал еще и литератором и за короткое время сумел написать две книги, которые, мы уверены, увлекли читателя. И вот уже готова третья. «Автобиография ли это?», – спросили мы Вячеслава. «Скорее это биография парней и девчонок моего поколения, – ответил он. – И те читатели, чья молодость пришлась на вторую половину второй половины 20-го века, я думаю, согласятся со мной, узнав себя в героях моих рассказов…»
Предисловие
С чувством глубокой благодарности партии и правительству и лично Генеральному секретарю ЦК КПСС я приступал к написанию своей третьей книги. Свершения и успехи, достигнутые нашей страной, в том числе и мной, после выхода «Портретов и прочих художеств», правдиво отражены в моей новой работе «Снег идет сто лет…».
Величие и богатырская поступь народа-победителя не могли не найти отклика в моей душе.
Какие же неимоверные сложности пришлось преодолевать простым труженикам нашей горячо любимой Родины, чтобы, несмотря ни на что, продолжать победоносное движение к светлым далям, так мудро обозначенным руководством страны! Дружба и любовь, безграничная преданность родной партии – вот те родники, которые подпитывали персонажей моей книги.
А если сказать честно, то надо отметить, что истинным героем моего повествования является простой народ, который так искренне радуется успехам трудового коллектива, подставляя надежное плечо в минуту испытаний.
Читая мои рассказы, вы прикоснетесь к истокам, чистым истокам нашей жизни, и еще раз убедитесь, как хороша и своевременна бывает шутка, вспомните, что слезы бывают не только горькими…
Диалог, который вполне мог произойти в нашей квартире после очередной моей попытки выйти во Всемирную сеть…
Сегодня вечером компьютер снова отказал мне в близости. Причем отказ был бесповоротен, и сколько я ни пытался заходить и так и сяк, пластмассовая с некоторыми металлическими вкраплениями машина была неумолима. Да-да, машина, это мы сейчас о ней все больше в мужском роде, а вообще-то она электронно-вычислительная машина, во всяком случае, меня так учили… И в силу принадлежности к женскому роду капризна, моя киска, до невозможности.
– Скажи, – говорит, – заветное слово…
А я бы и рад сказать, да только о чем я с ней болтал во время первого свидания и на каком языке, не помню. А она:
