На праздничном торте, приготовленном на семидесятипятилетний юбилей Элли Джером, уместилось только двадцать девять свечей, и Элли, прежде чем их задуть, загадала желание: вернуться хотя бы на один день в свои двадцать девять лет. И чудо произошло: проснувшись на следующее утро, она снова сделалась молодой. Шелковая кожа, густые волосы, восхищенные взгляды прохожих, новые знакомства, модные магазины – мир преобразился в ее глазах, как и она сама. Есть ли шанс остаться в молодости навечно? Вопрос мучительный, ведь день короток, а возвращение близко. И если шанс существует, то чем надо ради этого поступиться?..
Впервые на русском языке!
Семьдесят пять
Я завидую своей внучке.
Я никогда, никогда и никому в этом не призналась бы.
Говорят, с годами приходит мудрость. Я вовсе не считаю себя мудрой.
Я вроде как должна быть на седьмом небе оттого, что дожила до семидесяти пяти. Черт возьми, именно это я всем и твержу, но больше для того, чтобы не чувствовать себя так паршиво. Я твержу, что лучшее в старости – мудрость, которая приходит вместе с ней. На самом деле это чушь собачья. Но что тут скажешь, если не хочется совсем уж расстраивать людей? Пусть сами все поймут, когда доживут. Знай я, до чего мне будет ненавистен этот возраст, меня бы здесь давно уже не было. Нет, я не убила бы себя, господь помилуй. Просто уехала бы на какой-нибудь необитаемый остров и провела там остаток дней вдали от суровой реальности зеркал.
Что ж, если в свои семьдесят пять я мудра, как Соломон, отчего я не могу лечить рак? Раз я такая умная, отчего никто не доверит мне одним махом спасти мир от полного разрушения? Пусть нас с моими семидесятипятилетними подружками позовут на заседания ООН и попросят рассказать, как сделать этот мир лучше. Пусть поинтересуются нашим мнением, коли мы такие умные. Но никто никогда не спрашивает. И знаете почему? Никто по-настоящему не верит в нашу мудрость. Если бы верили, то, наверное, чаще прислушивались бы к нам.
