Учитель (теперь уже бывший) словесности из Нормандии Филипп Делерм прогремел на всю Францию в 1997 г., когда вышел его сборник мини-новелл «Первый глоток пива и прочие мелкие радости жизни». Книга получила Премию Грангузье, ежегодно вручаемую одной из писательских ассоциаций автору, который наилучшим образом восславил чисто французское умение жить в свое удовольствие. С тех пор Делерм издал еще несколько сборников рассказов и небольших повестей, и в каждом новом произведении он показывает себя достойным последователем развеселого короля Грангузье, папаши доброго Гаргантюа.
Филипп Делерм неизменно верен себе и все так же старательно и смиренно собирает солнечные блики, не позволяя притупиться своему умению видеть и воскрешать крупицы радости, рассыпанные в каждом дне жизни.
«Париж Сен-Лазар – 2 км»
Поезд приближается к вокзалу Сен-Лазар. Нельзя сказать, что тебе не терпится или очень хочется в Париж. Однако на подъезде к вокзалу испытываешь такое чувство, как будто вот-вот что-то случится, даже если не предвидится ничего особенного. И еще каждый раз кажется, что ты подъезжаешь-подъезжаешь, но никак не подъедешь, – это как со стрелой Зенона. Вот миновали мост Аньер. Справа внизу раньше был бассейн, голубой прямоугольник – эх, окунуться бы, да куда там! Все мелькает слишком быстро, отдельных пловцов не различить, только брызги и мельтешение – им там хорошо, плещутся себе, а ты завидуй. Потом бассейн закрыли, воду спустили, так что стало видно дно – покатая кафельная поверхность. И полная тишина; тут рядом кладбище, однако не оно, а этот пустой бассейн навевал мысли о смерти. Много позже на этом месте сделали спортивную площадку – рампу для скейтбордов с двумя встречными скатами, – не очень удачная попытка показать, что есть еще и третье измерение, помимо до и после.
Аньер, Клиши-Леваллуа, Пон-Кардине, высоченные темные стены сразу после Батиньольского сада, и красными буквами на белой полоске: «Париж Сен-Лазар-2 км». Чуть раньше был еще другой указатель: «Париж Сен-Лазар-5 км». Это чтобы пассажиры изнывали в ожидании? Нет, скорее чтобы еще больше растянуть замирающее, переходящее в замедленную съемку подползание. Когда-то ты часто подъезжал к вокзалу Сен-Лазар на пригородном поезде, потом на скором. Но ехал ли ты стоя или сидя, с комфортом или без, все равно перед самым конечным пунктом начиналась замедление и мыслительный транс. С этой стороны Сен-Лазар. С другой может быть Монпарнас или Северный вокзал. Направления разные, пути не пересекаются. Но такая оттяжка всегда повисает в пространстве и времени. Казалось бы, все люди – отдельные острова. Однако же в душе и в голове у каждого одинаково отпечатываются дома, коридоры улиц, выцветшие рекламные щиты, пылающие неоновые буквы. Пока каждый, будь то влюбленный, у которого назначено свидание в вокзальном зале, секретарша или банковский служащий, с нарочитым безразличием и застывшим взглядом, подъезжает к вокзалу. Откровенно говоря, прибытие в Париж не доставляет облегчения, даже когда встряхнешься и зашагаешь быстрым шагом по платформе. Ведь ты же только притворялся равнодушным. Ну а на самом деле есть какая-то восхитительная, потаенная радость, какое-то дремотное счастье в том, что ты едешь в столицу, бесконечно приближаясь и все никак не достигая цели. В том, что ты участвуешь в этой жизнь.
21 марта – весна, равноденствие. Ты с нетерпением следишь, как дни становятся длиннее. Год разгоняется, и перемены происходят все скорее. Дело идет к лету. Но уже после 21 июня дни становятся все короче. Ты этому не придаешь значения – ведь впереди лучшие месяцы лета, когда можно гулять по городу теплыми днями, обедать в открытых кафе, ужинать в саду при свечах.
– А все-таки, – непременно заметит кто-нибудь к досаде и неудовольствию окружающих, – все-таки вечера уже не такие длинные.
