Если верить записям ученых подводного народа, иногда (очень редко и в час особой нужды), к их ученым приходили наземные жители. Приходили и просили совета, в коем не знали отказа.

В последний раз такое событие было отмечено около века назад, когда правитель наземного королевства совершил великое шествие к побережью Постонского моря, чтобы принести дар Жиаре и, как бы между делом, испросить совета у лучших умов мира.

В тот раз его постигла неожиданная печаль: в его королевстве почти иссякли настоящие мастера, а те, что остались не делились секретами поколений. Народ замер в развитии и никакими способами, до которых смог додуматься правитель не удалось наставить их на путь истинный. Королевство постепенно захватывала нищета и разруха.

И рассказали ученые подводного народа правителю о Школах и Университетах. О том, как десятки столетий назад они отказались от передачи знаний от мастера к ученику и принудили мастеров передавать свое искусство всякому, кто пожелает или проявит предрасположенность. Конечно, все получилось не сразу, но скоро удалось подводному народу отказаться и от монархической системы управления, а потом и от товарно-денежных отношений.

Рассказали они о тех знаниях, которые передают каждому ребенку — чтению, счету и письму, выживанию в чуждых условиях, управлению водой и правилам поведения в их обществе.

Недолгая прогулка и вот Мисар Данеро оказался на берегу Постонского моря, к которому его душа тяготела с самого детства.

Ростом всю жизнь заметно выше среднего (головы на полторы), с волосами цвета сена и огромными янтарными глазами, чуть-чуть наивно глядящими на мир, зооморф семейства медвежьих, родился в первый понедельник апреля двадцать семь лет назад.

Когда он, мальчишкой, взошел на корабль впервые в жизни, у него от волнения прорезался дар и он со всей своей детской силы шмальнул в пролетающую мимо чайку чистейшей магией. Чайка была поджарена, а все моряки с той поры поглядывают на Мисара косо и не хотят брать его на борт — только за большие деньги и при условии, что тот с собой притащит на борт черную кошку. А кошки медведей не очень любят. Конечно, за годы учебы ему частенько нужно было на острова. А на корабле дешевле, да и безопаснее, чем магическими пространственными переходами, и эту проблему пришлось решить. Решение нашлось в лице самой обыкновенной, не разумной, кошки Фарсы. Фарса обладала нравом спокойным, не сказать меланхоличным, и ко всем путешествиям относилась без страха, как и к самому Мисару.

В довершение общей картины следует отметить, что, несмотря на многочисленные морские путешествия, молодому зооморфу так и не удалось побороть морскую болезнь. Стоило кораблю выйти в открытое море, даже если Мисар сидел в трюме и не видел этого собственными глазами, он тут же начал обниматься с ведром. А если видел — опасно свешиваться за борт.