Лунный синдром (сборник)

Бочкарёв Михаил Александрович

Миры в рассказах Михаила Бочкарёва, собранных в сборнике «Лунный синдром», порой абсурдны и фантастичны.

Здесь всё не так. В городе Н-ске у всех горожан вырастают хвосты, под летними лавочками находятся бездонные кошельки, несущие несметные богатства. Простые медработники открывают способ манипулировать сознанием людей, а луна оказывается всего лишь иллюзорным искусственным спутником, вымышленным заодно со всем остальным миром сумасшедшим существом, которому кажется, что сам он — человек…

Эти рассказы погружают читателя в миры, рассматриваемые словно сквозь стёкла хитроумного прибора, дающего ощущение полной свободы. Кажется, что здесь возможно невозможное — стоит только правильно настроить резкость и войти в этот удивительный мир…

© ЭИ «@элита» 2013

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

©Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес (www.litres.ru)

Чайный гриб

Гиндесбург Фурзякин открыл дверь своей квартиры и увидел в прихожей жену. Жена мыла пол, выгнувшись дугой. Внушительных размеров таз был наполнен мутной и грязной водой, в которой плавала шелуха от семечек, скомканные комочки кошачьей шерсти и фантики от конфет. Фурзякин брезгливо наморщился.

— Чего нос воротишь, пистон пробитый? — сказала она, с силой кинув тряпку на пол.

— Запах какой-то странный, — оправдался он.

На самом деле он испытывал отвращение не к запаху. Вид жены был тому виной. Жена убивала двух зайцев разом: делала уборку в квартире и сохраняла молодость лица, измазав его сметаной, поверх которой налепила круги огурца. Она напоминала печёную под овощами молочную свинью, поданную в прошлом году к столу в ресторане «Зульфия» на пятидесятилетие Гиндесбурга.

— Ишь, ты! Запах ему негож! Сымай калоши и копыта мой! — заявила жена, сверкнув из-под сметаны огнём блёклых очей.