Как-то раз, за вечерним чаем, г-н М., мой близкий приятель, неутомимый выдумщик и весельчак, в ответ на наши горячие просьбы поведать что-нибудь эдакое необычное и будоражащее воображение, в чем он был великий мастак, вдруг нахмурился, обвел присутствующих странным взглядом, положил недокуренную сигару в пепельницу, потом как-то неопределенно усмехнулся и неожиданно, безо всякого предисловия, сказал:

— Однажды я получил от бывшего товарища по университету письмо, в котором тот настоятельно просил меня приехать к нему погостить. В ту пору, однако, я был занят — сейчас уже точно не припомню, чем, — и от приглашения вежливо уклонился, мотивируя отказ какими-то выдуманными причинами. К тому же во время учебы мы вовсе не были настолько близки, чтобы по прошествии восьми или десяти лет я вдруг бросил все дела, хотя бы и не очень важные, и помчался куда-то по его непонятной, эгоистической прихоти.

Но вскоре я получил второе письмо, и довольно взволнованное. Приятель писал, что сейчас ему просто не к кому обратиться, он одинок и нуждается в поддержке, а кроме меня, понять и помочь ему не сможет никто.

Не скажу, что был в восторге от такого признания, но делать нечего — тревожный, даже молящий тон послания заставил меня скрепя сердце собраться в дорогу, и через двенадцать часов я уже стоял поздним вечером на площадке маленькой железнодорожной станции и, пристроившись к тусклому фонарю, с переменным успехом пытался перечитать адрес своего товарища на конверте его письма.

Справившись наконец с этим делом, я постучал в окошко начальника станции и, когда оно распахнулось, спросил у заспанного тщедушного человечка, как мне лучше добраться до Волчьего замка.