Ноябрь. Уже не осень, но уже не зима. А на мне голубые джинсы-скини, красные резиновые сапоги в белый горошек и красный силиконовый дождевик, едва прикрывающий попу, а, в довесок, толстый вязаный отвратительно-коричневый свитер и теплые шерстяные носки из той же пряжи. Терпеть не могу вязаные вещи, практически никогда их не надеваю, но моя упрямая бабуля (к слову говоря и связавшая сии шедевры рукоделия), чуть ли ни силком, их на меня натянула. Чтобы ребенок невзначай не простыл. «Ребенок» — это я. Вы не подумайте, мне уже почти пятнадцать. Но любящая бабушка до сих пор считает меня ребенком. И когда она не на работе — самолично контролирует, что на мне одето.

День выдался дождливый, поэтому и случился скандал. За сорок минут, проведенных под дождем, по дороге в школу, я непременно подхвачу воспаление легких. А все потому, что упрямо отказываюсь надеть дождевик и резиновые сапожки. Ну и что, что кроссовки у меня не промокают. И какая мне разница, если в школе все равно придется переобуваться в «сменку».

А миленький дождевичок все же гораздо надежнее хлипенькой курточки.

Да, и не забыть надеть беретик!

Беретик. Как же! Спешу и падаю. Беретик преспокойно остался лежать на полке, куда его положила заботливая бабуля. Вечером попадет, но это неважно. Я привыкла.

— Да, мисс, я вас внимательно слушаю, — приятный женский голос, совершенно не похожий на скрипучий хрипловатый басок Алевтины Борисовны, заставил меня немедленно открыть глаза.

То, что я увидела, настолько ошеломило меня, что мне пришлось зажмуриться. Аккуратно приоткрыв один глаз, я с ужасом поняла, что мне не привиделось — я оказалась в совершенно другом месте. Не в своем классе, и даже не в своей школе. Место, которое было передо мной, скорее напоминало картинку из заграничных фильмов. Вместо старых исписанных парт на обшарпанных ножках — стулья с угловыми столиками, на стенах вместо унылых лиц известных ученых-математиков и непонятных таблиц и формул — равномерный светло-салатный цвет, а на потолке вместо советских шаров плафонов ярко светились лампы дневного света. У доски, прямо напротив меня, стояла довольно приятная женщина в белом халате, а вокруг за партами сидели ученики. Нет, это определенно были не мои одноклассники. Я не видела ни одного знакомого лица. Все они были примерно одного возраста со мной, и на каждом из них был белый халат. Осторожно опустив глаза вниз, я поняла, что сама стою в белом халате, из-под которого выглядывают брюки от хирургической пижамы.

— Где я? — ошарашенно уставившись на мягкие мокасины на своих ногах, спросила я.

— Вы не помните? — удивленно спросила меня женщина перед классом.

Женщина подошла к своему столу, и, нажав на кнопку, проговорила в аппарат похожий на селектор.