28 000 британских солдат отправились воевать за реликтовый обломок Империи в забытом Богом уголке мира в 15 000 км от дома. Иные погибли, другие навсегда остались калеками, а Фолклендские (Мальвинские) острова остались в составе Великобритании. Таков был итог короткой англо-аргентинской войны в апреле 1982 г. Тем не менее этот конфликт имел важнейшее значение для эпохи холодной войны. Столкновение интересов Британии и Аргентины было видимой стороной кампании, а за кулисами просматривалась вовлеченность и иных стран — США, Франции, СССР, стран Латинской Америки… У всех были свои интересы, и кто знает, во что вылилась бы борьба за несколько малонаселенных островков, если бы война затянулась. Однако этого не произошло, и победа британцев была решительной и быстрой.
В нашей стране до сих пор не было издано ни одной книги, посвященной этой войне, и настало время заполнить этот пробел. Книга Макса Хастингса и Саймона Дженкинса, непосредственных участников битвы за Фолкленды, — это своего рода репортаж о войне и политике, прямо с мест событий. Написанная ярко и живо, эта ставшая классической книга, несомненно, будет интересной читателям, интересующимся историей войн и конфликтов второй половины ХХ века, а также тем, кто только начинает свой путь в изучении военной истории.
Введение
Война в Южной Атлантике в 1982 г. вполне заслуживает права считаться самой странной в британской истории. В те времена многие бритты рассматривали ее как некую трагическую абсурдность. Пусть в большинстве своем люди и соглашались с необходимостью какого-то военного ответа на вторжение Аргентины, но считали его целесообразным лишь при условии полного провала британских политики и дипломатии. Однако отправлять контингент из 28 000 чел. драться за крохотный осколок империи, отдаленный на 8000 миль (15 000 км)
[1]
от дома… Нет, такое решение представлялось крайне сомнительным. Даже и победив, правительство почувствовало необходимость подвергнуть разбору и проверке собственные действия, предпринятые накануне открытого военного столкновения, для чего прибегло к помощи следственной комиссии лорда Фрэнкса. Но ее частичная апология и курс на старательное оправдание участвовавших в событиях политиков делают полученные выводы неубедительными.
Сама война в блеске явного успеха на поле брани, затененного некоторыми неудачами, потонула в море истории. Британцы выиграли — выиграли по всему и вопреки всему. Противостояние убедительно показало качество британского оружия и эффективность системы командования и управления войсками в боевых условиях, каковые выводы подтверждены достижениями в ходе более поздних боевых действий в Персидском заливе и в Боснии. Безрассудная авантюра с Гуз-Грином и скверное руководство 5-й пехотной бригадой, как и несовершенство тактики и вооружения военно-морских сил, не смогли затмить собою блеска общего очевидного успеха. Отправка войск по морю на другой конец земного шара с целью овладения хорошо укрепленными островами сама по себе представляла крупную игру, а, следовательно, итог ее вполне достоин звания видного триумфа. Те, кто рискует жизнью в предприятиях правительства, не должны оставаться забытыми, в особенности если добиваются победы.
По последствиям операция походила на этакую зебру. Нежелание Аргентины примириться с поражением вынудило правительство тори, политические позиции которого на фоне военного успеха заметно улучшились, потратить примерно £2 миллиарда на укрепление островов, построить разорительно дорогостоящую авиабазу и содержать гарнизон. Предпринятые меры подтверждают стратегическую значимость Фолклендских островов, каковой фактор так упорно отрицало то же самое британское правительство в процессе ведения переговоров с аргентинцами до войны. Столкновение из-за Фолклендов наложило отпечаток на всю последующую политику закупок военного имущества.
Результат войны для противника можно назвать вполне милосердным. Окопавшаяся в Буэнос-Айресе хунта во главе с генералом Галтьери и его приспешниками рухнула, позволяя подготовить почву для взращивания неуверенной демократии в период правления президента Карлоса Менема. В общем, как нередко обстоит дело с войнами, в итоге побежденный выиграл от конфликта не меньше, чем победитель. Поражение в противостоянии за Фолклендские острова стало, вероятно, наиболее положительным фактором в истории Аргентины на протяжении доброй половины столетия. Однако неудача никак не снизила стремления страны к возвращению таких близких, но недоступных территорий, служащих притягательной мишенью для разного рода авантюристов.
Рассказ о войне, написанный сразу же после ее окончания, оказался верен во всех важных моментах и со времени его публикации по-прежнему остается актуальным. Лишь немногие военные или политические откровения, ставшие достоянием общественности после 1982 г., смогли бросить тень на наши заключения, тогда как иные прежде затуманенные подробности окончательно прояснились и вышли на свет. Теперь мы лучше представляем себе планы и стратегию Аргентины до и в ходе войны. Какое-то количество материала поступило из воспоминаний военных и политиков (пусть и куда меньше от последних) и в результате журналистских расследований. По нашему убеждению, военные мемуары не меняют общего спектра, то есть не обесценивают нашу историю в ее первозданном виде, когда та была рассказана в 1983 г. Хотя раздражение иных авторов в отношении товарищей по оружию и соперничающих формирований, несомненно, оживляет общую картину сегодня.
Предисловие
Перед нами история этакого каприза судьбы, почти наверняка последней колониальной войны для Британии. Сугубая необычайность события очевидна: даже когда начали гибнуть люди, многие из вовлеченных в противостояние чувствовали себя словно бы унесенными в волнах некой фантазии — будто бы тонущие корабли и грохочущие пушки и винтовки вокруг сошли с экранов телевизоров в гостиной.
Будучи корреспондентом при британском оперативном соединении, Макс Хастингс не давал себе труда задаться вопросом в отношении желательности и необходимости той войны. Он попросту чувствовал себя избранным — человеком, получившим благоприятную возможность стать непосредственным свидетелем драматического действа, увидеть британские войска занятыми своим делом точь-в-точь так, как делали они это испокон века: среди путаницы и противоречий, демонстрируя способность смеяться над неудачами, действовать с профессионализмом, отвагой и уверенностью, не оставлявшими их со времен Бленхейма до Белфаста
[2]
. Когда началась война, первой заботой в умах едва ли не всех в Британии сделалась победа. Когда же отгремели бои, стартовал длинный и сложный процесс расследований. Почему пришлось вести войну? Стоило ли вообще воевать? Что в действительности происходило? Нельзя ли было решить все как-то иначе?
За день до того, как оперативное соединение «подняло паруса», мы решили — в случае, если и в самом деле разгорится война в Южной Атлантике, — вместе написать о ней книгу. Саймон Дженкинс располагал широкими знаниями происходящего в Вестминстере и Уайтхолле и имел возможность приглядеться к политикам, чиновникам и дипломатам, управлявшим Британией в те дни, — в один из наиболее острых моментов ее послевоенной истории. Хастингс получил шанс разжиться «живым» опытом в процессе событий, окружавших оперативное соединение в период от начала его путешествия из Саутгемптона до капитуляции аргентинцев в Порт-Стэнли.
Наша книга представляет собой главным образом рассказ о политических решениях Британии и о действиях ее военно-морских и сухопутных сил. Мы не стремились к изучению проблем Фолклендских островов и их обитателей, как не пытались показать войну с точки зрения Буэнос-Айреса, пусть и использовали некоторое количество аргентинских источников, так сказать, из первых рук. При работе над книгой мы решили разделить сферы ответственности по очень простому принципу: Дженкинс описывает события в Лондоне, Вашингтоне и Аргентине, а Хастингсу отводится поле самого конфликта в Южной Атлантике. Так мы объединили усилия в общем деле.
За месяцы, прошедшие после окончания войны, каждый из нас беседовал со многими из ее участников. Мы можем похвастаться выпавшей нам честью повидать почти всех главных фигурантов противостояния и пообщаться с некоторыми иногда на протяжении многих часов. В большинстве случаев интервьюируемые были поразительным образом честны, признавая тот факт, что противостояние являлось уникальным событием, а потому потомки заслуживают право знать его секреты за лишь небольшим исключением. Зачастую участники желали беседовать приватно — сугубо не для протокола, причем порой такой подход оказывался неизбежно необходимым для наилучшей передачи ощущений, мыслей и высказываний этих людей во время войны, пусть обязанность цитировать безымянного «офицера», «гражданского служащего» или «министра» и раздражает. В противном случае люди не проявляли бы такой откровенности. Время от времени мнения в «сухом остатке», в особенности применительно к встречам с ключевыми фигурами, вступали в противоречия друг с другом. Мы можем лишь констатировать сильнейшее желание с нашей стороны разрешить подобные конфликты точек зрения, а в остальном принуждены ждать, когда «правда» выйдет наружу, что, учитывая смехотворные британские правила секретности, произойдет не ранее 2012 г., а может, и не случится никогда.
