В романе «Повенчанные на печаль» («Сестра милосердия») Николай Шадрин заново рассказывает вечную историю любви. Прототипы героев — настоящие исторические персонажи, которые пользуются в последнее время особенной популярностью (после фильма «Адмиралъ») — это Анна Васильевна Тимирева и Александр Васильевич Колчак. И уже вокруг них декорациями к драме двух людей разворачиваются остальные события.
К счастью, любовная история с известными героями не единственное достоинство произведения. Повесть Шадрина о крушении и агонии одного мира ради рождения другого, что впрочем, тоже новой темой не является.
Действие повести происходит в белогвардейском Омске, в поезде и в Иркутской тюрьме. Начинается «элементарно, с уязвленного самолюбия», а заканчивается гибелью Колчака. При этом герои болеют, страдают, мучаются угрызениями совести и сознанием вины на фоне безысходности, серым цветом которой и рисует автор приближающуюся победу красных.
ГЛАВА 1
Стрекот и пыль столбом! Шили рубашки, кальсоны, постельное белье…
Это случилось неприметно, исподволь. Всю жизнь, с детства, была бойкой шалуньей, «звездой»! Одно только и занимало мысли и сердце — успех! Восхищение публики. Но вот бедовая душа налетела на неожиданную встречу, как коса на камень, — и переломилась.
…Они стояли с мужем на вокзале, мимо, отдав честь, прошел капитан. И будто что ударило, взорвалось и переполнило жаром.
Я только вздрогнула: этот может меня приручить.
ГЛАВА 2
Старик бухал под крышкой своим колуном.
— Скоро он?!
Анна потрясла головой. Старушка приготовила грибы, достала горбушку хлеба, отрезала три больших куска. Над третьим, правда, слегка задумалась. И отрезала потоньше. Кот Шамиль беззвучной белой тенью вился у ног. Голоса не подавал, терпел.
— И что бухает? Дня не будет, что ли?
Золотистое пламя лампы чуть слышно шипело. Или это стекло так шумит? Осторожно Анна сняла жакет, села на сундук. В печке едва слышно звенели, пищали прогоревшие угли. Хозяин все гремел колуном. Странно все-таки: бросила сынка, оставила мужа, опозорилась на весь белый свет, работает белошвейкой — и вот сидит со своим больным пальцем, как старуха у разбитого корыта.
