Ари Ронас

Последний выходной мы с Витой провели великолепно! Вита — это жена моего старшего брата Макса. Для меня до сих пор загадка, как эта взрывная женщина могла полюбить моего брата-зануду? Но обо всём по порядку. Меня, собственно, зовут Ари Ронас, но почти все называют меня Арина. Потому что мамулечка с детства меня так называет. Поэтому я Ари только для чужих (или когда родители ругают). Моя мама вообще любительница всем давать свои имена. Макса она называет Максимка. Лекса, моего второго старшего брата — Лексюша, а папу любовно — Данечка. Но мы не в обиде, привыкли и даже переняли у неё манеру всем пришивать такие окончания на имена. Вся моя семья работает в военной структуре на Эрдо, в том числе мама и я. Ну как я, я еще не работаю, но уже почти закончила обучение. Осталось сдать практику и всё — я капитан! Вы можете подумать, что я вру, ведь женщины Союза Эрдин — содружества четырех ближайших обитаемых планет: Эрдо, Кериан, Лерн и Дейро — не могут быть военными. И будете правы, но правы лишь в том, что все женщины не могут, а мы с мамой можем, потому что мы энерго, то есть одарены способностью генерировать энергию благодаря испытанным эмоциям. Да, сорок три года назад в сумеречную зону — безжизненную аномалию, отграниченную специальным энергетическим куполом — неизвестно как попала девушка Мира — моя мама. Она выжила и через три недели смогла дойти до энергетической стены. Там же она привязала к себе нейра — Кхала, которого, кстати, мы все, кроме папы, «слышим». Именно из-за нейра она и стала военнообязанной, потому что эти крупные хищники, способные одинаково комфортно питаться как животной пищей, так и энергией стоят на вооружении у нашего правительства. Они не размножаются в неволе, тщательно прячутся в период вынашивания и рождения потомства, поэтому заполучить детеныша очень сложно. Если до открытия глаз не приручить котенка, то зверь останется диким. Привязка к человеку происходит путем кормления детеныша энергией или животной пищей. При привязке животной пищей нейр запоминает своего хозяина, выполняет его команды, но не может ментально передавать и принимать его эмоции. Для энергетической привязки нужно чтобы детеныш попробовал кровь хозяина, принимая и вплетая его в свою ДНК. После этого котенок может свободно питаться энергией и эмоциями хозяина. При энергетической привязке нейры так же могут развивать в себе нечто наподобие сознания. Цвет глаз от хозяина передается нейру только после энергетической привязки по крови. Энергетическая привязка возможна только с энерго. В сумеречной зоне маме невероятно повезло, она смогла пережить встречу с дикой самкой нейра и обрести такого прекрасного защитника. За сорок лет её службы правительство прониклось полезностью женщины-энерго, поэтому, когда я выразила желание тоже сделать военную карьеру, никто, кроме мужской половины нашей семьи, не был против. Я упорно тренировалась, прошла отборочный экзамен и меня приняли на обучение. Конечно, мама меня поддерживала и до сих пор поддерживает. Она никогда не относилась ко мне как к хрустальной и запрещала это делать папе и братьям. И глядя на других девочек, я понимаю, что воспитана совсем по-другому, не в традициях Союза Эрдин. Мы с детства с братьями занимались спортом. Мои сверстницы недоумевали и крутили пальцами у виска, мол, зачем это тебе, что за блажь, но приученная с детства к дисциплине и тренировкам, я не обращала на их мнение внимания. Главное — мне нравится. С таким раскладом подруг у меня осталось не много. А после того как поступила на военное обучение их осталось и вовсе три: Вита, Хлоя Тэкру и Синти Эрус. Синти и Хлоя к тому же были моими двоюродными сестрами. Моё обучение желательно было скрывать от незнакомых, да и большинства знакомых людей. Но зато у меня было полно друзей среди мужчин-коллег. Внешностью я пошла в маму — чуть выше среднего роста, стройная и подтянутая из-за постоянных тренировок, с длинными темно-русыми волосами и необычными для Союза Эрдин серо-голубыми глазами, ведь генотип людей Союза Эрдин позволяет иметь только карие глаза, всех градаций от светло-золотистого до почти черного. Мне и братьям необычный цвет глаз передался по наследству от мамы. Последние полгода я упорно тренировалась, училась и сдавала нормативы. И вот заключительный этап — боевая практика. Можно было, конечно, пройти её и у себя на Эрдо, но я всё же выбрала Кериан. Помню, как советовалась с мамой в этом вопросе:

— Ма, а как ты сдавала практику? Тебе предлагали другие управления в качестве места прохождения?

Мама пожала плечами и отрезала себе ещё один кусочек лимонного кекса. Кухня у нас большая, светлая и оборудована по последнему слову техники, и я с самого детства вместе с мамой готовлю на ней. Мы слопали уже половину и если так пойдет дальше, то придется испечь еще один, потому что папе с братьями второго кекса на троих будет мало. Они у нас не то чтобы проглоты, но три здоровых натренированных мужика любят вкусно поесть, особенно уважают в этом плане нашу домашнюю выпечку. И хоть у братьев есть свои квартиры, они всё равно чуть ли не каждый день заезжают к родителям домой — слишком много у нас всех общих интересов, связанных с работой.

— У меня было боевое задание, — ответила мама, — то самое, на котором мы с папой познакомились. Мне его засчитали за прохождение практики. Да и если бы не засчитали, то твой отец меня не отпустил бы никуда с Эрдо. Я бы проходила его здесь. Но, — она выразительно на меня посмотрела, и махнула в мою сторону чайной ложечкой, — я бы на твоем месте здесь не сидела. Ты и так учишься в нашем управлении, всех знаешь, тебя все знают. Ты молодая, не обремененная пока ничем и ни кем. Так почему бы не пройти практику в другом месте? Новые люди, новые впечатления. Заодно посмотришь, действительно ли ты что-то умеешь и стоишь, или тебя разбаловали наши тренеры и твои сокурсники.

Арина

Утром я была мягко говоря не в духе. А всё из-за Виты! Вот зачем надо было болтать о том, сколько я выпила? Да еще и в присутствии моего начальства! Да, я понимаю, что она была пьяна и не контролировала себя, но мне от этого не легче. Ко мне и так предвзято относятся — девушка, чего с тебя возьмешь, а теперь еще и будут думать, как о девушке, не обремененной моралью. Если бы кто-то другой так думал — мне было бы всё равно, но мой руководитель… Мне же с ним работать! И судя по прищуру его каре-зеленых темных глаз — я ему совсем не понравилась. Хотя он сам мне очень. Темные, чуть растрепанные волосы, жесткие черты лица, нахмуренные брови — из всего этого складывалась мужественная и весьма привлекательная внешность. На каблуках я доставала макушкой как раз до его подбородка. В ежедневном комбинезоне и ботинках буду вообще коротышкой.

Расстроенно вздохнув, посмотрела в окно. Так, стоп!

— Ари, — начала вслух разговаривать сама с собой, — ты это о ком сейчас так вздыхаешь?! Выброси из головы эти мысли! Это твой руководитель. Какой бы он ни был красавчик — табу! — И для верности даже похлопала себя по щекам… Не сильно.

Натянув на себя свободные брюки и футболку, еще раз проверила вещи. Ничего не забыла, всё собрано. Сумка у меня была небольшой и легкой. Капитан Брайт вроде говорил, что будет занят до обеда, поэтому нет смысла торчать в гостинице всё утро. Спустившись на рецепцию, сдала временный ключ и выписалась. Здесь неподалеку есть молл. Пройдусь по магазинам, может быть прикуплю чего нужного, посижу в кофейне, почитаю книжку. Хотя вряд ли сейчас я смогу сосредоточиться на чтении. Скорее уж музыку послушаю, которой у меня было много. Мама обожает музыку. Мы всё детство росли на мотивах, которые она принесла с Земли. Часть песен мы понимали, это был родной мамин язык и дома мы все свободно на нем разговариваем. Даже папа со временем научился на нем говорить, только у него акцент более заметен. Макс пошел музыкальными предпочтениями в маму. Он даже в детстве увлекся музыкой, прошел всевозможные курсы и теперь пишет нам треки, крайне редко из-за занятости на работе, но, как говорит мама, «метко». Пройдя по магазинчикам с вещами, спустилась в кофейню. В это время народу здесь было мало. Будний день, да еще и утро. Заказав себе завтрак, отправила сообщение Максу: «Я пока свободна, можем переговорить». Через пару мгновений последовал входящий вызов.