Кэрл проснулась в девять утра. Обычно она встает в половине восьмого. Еще десять минут нежится в постели, затем спускается вниз, где за столом ее уже ждут любимые родители. Она подходит к отцу, целует в седую, белую как снег голову, обнимает мать и садится за стол. И так уже семь лет.

Этот ритуал начался после того, как женился ее старший брат Рони и уехал жить в дом матери Люси. С Люси они познакомились еще в школе. Она была самой красивой девушкой в классе. Рони недолго колебался при выборе жены, хотя выбрать было из кого, учитывая его успешную карьеру в американском футболе. Временами телефон накалялся от звонков поклонниц, но он всем отказывал, правда, успев провести с ними несколько бурных ночей. Но что самое удивительное – он мог так виртуозно завершить очередной роман, что несостоявшаяся невеста сокрушалась недолго. Он просто знакомил ее со своими друзьями. И многие, благодаря этим знакомствам, создали семьи.

Когда по праздникам собираются все вместе, он всегда в центре внимания, еще бы, в одном месте собрались все женщины, с которыми он провел не одну сладкую ночь. Наблюдая за ним, нетрудно было заметить, что все это ему льстит, радует. А самое коварное во всем этом было то, что благодарны ему были мужья этих девиц. Это оттого, что он, все время подчеркивал – ни с кем у него ничего не было, у него ко всем братские чувства. Все охотно верили или делали вид, что верят. Так было легче подавлять подкравшиеся сомнения. Люси об этом знала, после каждого праздника она целую неделю осыпала его упреками, тогда он жарко обнимал ее и тихо шептал ей на ушко, мурлыча как мартовский кот: «Дорогая, я должен был убедиться, что ты лучше всех». У них родился мальчик. Ребенок связал их еще сильнее, одним словом, прекрасная дружная семья.

Рони пошел по стопам отца, устроился в полицию, служит младшим офицером. Люси работает в том же участке инспектором. Она говорит, что ей нравится такая работа, но все родственники хорошо знают – так ей легче контролировать мужа.

Кэрл встала не открывая глаз, наугад протянула ноги и к своему удивлению сразу же попала в тапочки. После вчерашнего дня рождения у нее немного кружилась голова. Обычно она пьет немного, но вчера был юбилей, ей исполнилось тридцать лет. Было много гостей. Столько комплиментов ей еще не приходилось слышать. Она решила с утра убедиться в их справедливости, благо зеркала были вокруг нее. Сначала стала смотреть в зеркало, висящее слева, рядом с кроватью. На нее смотрела зеленоглазая шатенка. Волосы волнами спадали на плечи. Она с трудом проговорила своему отражению:

Вот уже неделю Кэрл не выходила на работу. Телефон постоянно звонил. Она была в глубокой депрессии. Мама Эмми отвечала на все звонки, благодарила за сочувствие.

В редакции, где она работала, стало как-то неуютно. Первое время ее отсутствие не было очень заметно, но постепенно, всем стало видно, что каждому чего-то не хватает. От этого становилось грустно. Кэрл была в редакции самой красивой и замечательной женщиной. Коллегам было приятно, встретившись утром, где-нибудь в коридоре, поздороваться с ней, переброситься парой слов, увидеть ее знаменитую улыбку. И пусть она никогда не будет вашей, но согласитесь, приятно мечтать о такой женщине. А ведь, мечта и надежда, практически, означают одно и то же. Одним словом, она была визитной карточкой редакции.

Даже соперницы притихли. Им тоже ее не хватало. На кого теперь сердиться и кого шепотом обсуждать?

Кэрл взяла со шкафа альбом и стала разглядывать фотографии. Она в школе, с подружками. Здесь, она с очаровательной Салли, в университете. А тут, Салли со своим приятелем. Кэрл заметила, какой он хороший. Салли и ее парень были афро-американцами. Это была очень красивая пара. Просто эталон красоты. Пышно-грудая и длинноногая Салли и ее парень Джонни, спортсмен, спринтер. Даже на фотографии было видно, как его мускулы переливались на солнце.

Кэрл грустно вздохнула, ей было жаль их. Она знала, как им хочется детей, но ничего пока не получается. Они просто обожают друг друга, но их родители переживают, бездетность может повлиять на будущие их отношения.