Прошлой ночью мне приснился сон, в котором мы были в «Аркадии». Обычная ежедневная рутина, даже скука, царившая в нашей жизни, до того как все круто поменялось. И главное: в том сне я чувствовала себя умиротворенной и счастливой.

Помню, что готовила лазанью, а Том с Джеком играли в какую-то запутанную компьютерную стратегию, сидя рядом и используя одну клавиатуру на двоих. Я услышала, как в двери повернулся ключ: Джерри пришел домой с работы. Полагаю, что мне снился пятничный вечер, потому что в любой другой день муж не успевал вернуться к ужину. Так бывало не только по будням, но порой и в выходные. Надо отдать ему должное: пятница была для него почти священным днем, вечер которого он предпочитал проводить с семьей. Исключения делались только для загранкомандировок.

Я поставила форму с лазаньей в духовку и повернулась к двери, собираясь сказать «привет». Слова застряли в горле — я не узнала мужа. Волосы Джерри оказались длинными и косматыми, лицо закрывала густая борода с усами, неопрятные баки курчавились в разные стороны. Он был похож на оборотня, покрытого обильной растительностью и застуканного врасплох вынырнувшей из-за облаков луной.

Я проснулась с бешено бьющимся сердцем, из горла рвался вопль. Но в спальне царила тишина. Значит, я кричала только во сне.

Часто дыша, я пыталась прийти в себя. Постепенно даже начала соображать, откуда взялся образ, в котором явился во сне муж. Несколько месяцев назад мне довелось побывать на спектакле «Красавица и чудовище», где главный герой был загримирован как раз в подобной манере. Догадка принесла облегчение, пульс замедлился, и я смогла взять себя в руки. Реальный мир наступал на меня, опускался рядом на постель и, словно опротивевший любовник, принимал в липкие объятия. Мир шептал, что действительность бывает хуже любого кошмара.

Когда я впервые услышала в телефонной трубке голос помощницы мужа, мне стало любопытно: как выглядит владелица такого удивительного тембра? Ее голос напомнил переливы кларнета, чуть печальные и очень наивные. Я всегда любила этот инструмент.

Хотя Сьюзен работала с Джерри уже девять месяцев, я никогда не интересовалась ее внешностью, чтобы не выглядеть неуверенной в себе ревнивицей. Мы общались с ней по телефону, причем довольно часто, я оставляла сообщения, передавала ей инструкции мужа и согласовывала кое-какие домашние дела.

Однажды Джерри упомянул, что она умна и хорошо одевается. Если бы меня спросили после этого, как я представляю себе Сьюзен, я бы сказала, что, судя по приятному, чуть печальному голосу, это высокая стройная брюнетка.

Впрочем, в тот майский день, когда я собирала чемоданы для поездки в Коллиур, я едва ли думала о Сьюзен.

Рита считает, что мозг женщины способен анализировать до семи разных задач одновременно. Возможно, в то утро мои мысли были заняты еще большим количеством проблем, так что я оказалась не слишком внимательной, говоря по телефону. Предстояло проверить список вещей, вынести их из дома да еще проследить за тем, чтобы дети не очень долго копались.