С той поры, как человек впервые задумался над идеей сотворения мира, ему не давала покоя мысль о его конце. Перспектива Апокалипсиса, неотвратимого Судного дня, уготованного человечеству в наказание за его прегрешения, завораживала людей еще с добиблейских времен. Однако по мере того, как люди избавлялись от суеверного страха перед очередным Всемирным потопом и другими природными катаклизмами, пришествие конца света незаметно отодвигалось в неопределенное будущее, избавляя живущих от необходимости ломать голову над тем, как его избежать.

Так продолжалось до тех пор, пока в один далеко не прекрасный день, содрогнувшись от взрыва в Хиросиме, человечество не осознало, что собственными руками создало машину Судного дня, и не поняло, что человеческий род впервые после изгнания Адама из рая утратил, на этот раз реально, бессмертие. Пущенные в 1945 году часы атомной эры практически сразу же установили свои стрелки в положение «без пяти двенадцать», оставив политикам не более пяти минут на то, чтобы они смогли разрешить свои конфликты и сообща разрядить тикающий механизм. Перспектива глобального мирового катаклизма из отвлеченной антиутопии превратилась в продуманную до мелочей техническую реальность, а человек, самонадеянно дерзнувший сравняться в знаниях с творцом Вселенной, обрел возможность стать ее могильщиком.

Неудивительно, что эта «дьявольская альтернатива», если воспользоваться названием бестселлера английского писателя Фредерика Форсайта, была с пугающей конкретностью обрисована не только в выкладках военных и ученых или рассуждениях политологов, но и в целом ряде художественных произведений, прежде всего кинофильмов. Достаточно упомянуть о таких, ставших классикой мирового кино фильмах, как «На берегу» Стэнли Крамера и сардонический гротеск Стэнли Кубрика «Доктор Стрейнджлав, или Как я научился любить бомбу». Политическими событиями не только в своих странах, но и за рубежом стали и вышедшие один за другим в США и СССР фильмы «На следующий день» и «Письма мертвого человека».

В литературе заметных произведений на эту тему мало, если, разумеется, не считать огромного количества «карманного» чтива, выплескиваемого западными издательствами на прилавки журнальных киосков в отелях, аэропортах, аптеках и супермаркетах большинства стран мира. Объясняется это, видимо, тем, что мировая политика, с ее неожиданными драматическими поворотами, дипломатическими тайнами, героями и жертвами, в последние годы явно встала вровень с такими гарантированно щекочущими обывательские нервы темами, как секс, преступность и шпионаж, и поэтому все большее число бульварных изданий, рассчитанных на однодневный коммерческий успех, посвящается закулисным аспектам международных переговоров, тайным пружинам конфликтов или заговорам террористов. В этих сработанных на уровне рисованных комиксов политических «триллерах», почти как в пьесах эпохи классицизма, присутствуют обязательные персонажи. Тут и зловещий полковник КГБ, и роковая обольстительница из какой-нибудь восточноевропейской страны, арабский террорист и идеалистически настроенный перебежчик, раскрывающий государственную тайну, «избирающий свободу» или предотвращающий мировую войну.

Редкие авторы, и среди них такие, как Ле Карре или тот же Форсайт, рифами возвышаются, если не по темам, то хотя бы по художественному уровню, над этим морем массовой литературной «быстрой пищи» — так называют свою расфасованную еду американцы. А ведь надо учесть, что огромное большинство западных читателей именно из этих книг получает полупережеванные, для лучшей усвояемости, представления о мировой политике, о различиях между социальными системами и о рецептах спасения мира от грозящих ему бед. Не по этой ли причине так глубоко коренится в сознании западного обывателя недоверие к «большой» политике, так жизнестоек «образ врага», в обличье которого всякий раз предстает перед ним очередной политический деятель или просто житель любой социалистической страны.

Все события, описанные в этой книге, целиком и полностью вымышлены. Всякое сходство между выведенными здесь персонажами и реально существующими лицами является совершенно случайным. Это же относится к системам обороны, военной технике и военным доктринам. Автор хотел бы поблагодарить сотни неизвестных ему лично журналистов многих стран, которые терпеливо и заинтересованно, иногда проявляя большую смелость, уже много лет предают гласности важные подробности, которые были использованы при создании канвы этого повествования.