Эндрю Кэррингтон, граф Беллингем присматривал себе новую любовницу. Он вошел в элегантный холл, намеренно прибыв позднее, дабы избежать толпы встречающих. Передавая пальто, шляпу и перчатки дворецкому, он размышлял над тем, какую бы женщину хотел. Красавицу, бесспорно, и в то же время умницу. Он не переносил в женщине глупость, какой бы прелестной ни была ее обладательница. Замужних и девственниц он интуитивно избегал. Первые могли стоить ему жизни, вторые – холостяцкой свободы.

Поправив галстук, граф направился в большой зал. У подножия лестницы стояла статуя Августа. Каменный основатель Римской империи услужливо указывал путь наверх.

Белл поднялся по V-образной лестнице с перилами из литого чугуна. Из бального зала донесся приглушенный шум. Горстка гостей высыпала на лестничную площадку, чтобы проветриться после духоты, неизбежной при скоплении такого количества народа.

У Лоры все поплыло перед глазами, когда лорд Беллингем с жадностью припал к ее губам. Нуждаясь в опоре, она вцепилась в его плечо.

Ей не следовало сравнивать его поцелуй с нежными, легкими поцелуями пожилого мужа. Но как же иначе? Беллингем воспользовался ситуацией сполна и не оставил сомнения относительно своей искусности в этом вопросе.

Это был поцелуй распутника – уверенный, провокационный, горячащий кровь.

Лора должна была его остановить… немедленно.

И остановит. Она должна. Но не смогла, особенно, когда ее окутал запах сандалового дерева и еще чего-то незамысловатого. С каждым вдохом его мужской запах воздействовал на нее, как некое одурманивающее зелье. Ее кожа пылала, заставляя ее ощущать всю полноту своей груди и близость зрелого мужчины, который с такой легкостью уводил ее с пути истинного. Ей хотелось его поцелуев и гораздо большего.