Ей снился мир, тонущий в крови. Смерть близких людей, всех, кого любила. Все началось с малости, конфликта. Морийский король обвинил Адеон в убийстве жены и, в слепой ненависти, жажде мести, объединился с безликими. Но напал не на анвар, на эльфиские земли. Адеон включился в войну. Велес, Эления и Девер сохраняли вынужденный нейтралитет, пока в конфликт не вступили гномы, за ними Свер и Белый остров. Трем людским государствам пришлось выбирать, на какую из сторон встать. Объединиться с сородичами против иных рас или пойти против своих. Нелегкий выбор. Не для Элении. Они поддержали Морию, за ними пошел Девер, и Велесу ничего не оставалось, как поддержать соседей.

Война никогда не бывает милосердной. В ней нет выигравших, все проигрывают. И мир проиграл. Потому что не было силы, способной изменить ход истории. Гибель принцессы Элиани породила цепочку непоправимых событий, одним из которых стала месть. Король Лестар обещал лишить повелителя жены. Он сам убил ее. А вместе с ней и ее побратима. Тогда погибло много достойных людей, да и сам король… Он так был одержим желанием вернуть все назад. Они все были одержимы. Но тьме нельзя верить. Она заманивает обещаниями, но в результате ты не получаешь ничего. Только пустую, выжженную душу и боль, которая никогда не уменьшается.

Она смотрела на мир, погрязший в гневе и огне, хотя, на самом деле уже давно не могла ничего видеть, а потом обернулась на звук едва слышных, неторопливых шагов женщины, которая иногда навещала ее. Но никогда не была подругой.

— Ты видишь это? Детишки совсем заигрались в свои взрослые игры, — сказала женщина и выглянула в окно, из которого прекрасно было видно, как догорает хрустальный дворец.

— Вы не поможете им? Нам?

Итак, что мы имеем? Я в эльфийских землях — это факт. Уже не голая, материализовала одежонку буквально из воздуха. Правда, как я это делала, и что из этого вышло, отдельная история. Для меня грустная, а для некоторых наглых морд очень даже веселая.

Я всегда ненавидела бытовую магию, но основы-то знала. Вот и сейчас поднапрягла мозги, те, что остались, и представила красивые, мягкие, непромокающие и теплые сапожки тридцать седьмого размера — и едва увернулась от летящей прямо в лицо галоши. Жаль, без валенка. Вторая где-то в пути затерялась. Даааа… В одной галоше не походишь. Пришлось представлять вторую. Ага, щас. Размечталась. Теперь у меня была галоша и сапог на три размера больше. Плюнула. Пусть сапог и галоша, зато обута. Дальше предстояло представить плащ. И пока я представляла передо мной буквально простиралась дорожка из дорогих, тончайших, изысканных и прекрасных эльфийских платьев. И ни одного плаща. Я даже заплакать решила от разочарования. Полчаса слезу выдавливала в надежде, что кто-нибудь сжалится там сверху и подкинет мне что-нибудь менее изысканное и более теплое и практичное. Правда мне на голову падали только еловые иголки и какие-то жучки.

А еще я жутко хотела жрать. Эх, если бы так не оголодала, придумала бы более утонченное выражение: кушать, есть, снедать, вкушать. Но я была очень голодна. Поэтому неистово, неимоверно просто хотела обглодать что-нибудь повкуснее древесной коры. И, странное дело. Меня очень заинтересовали маленькие такие жучки, которые копошились где-то на дереве, да и черви, что под ногами проползают тоже ничего так. Жирненькие. Бррр. Так. Лучше я буду думать об одежде. Хочу штаны и плащ, и шапку из шерсти туров, и ногу, огромную баранью ногу, сочную, жирную, так, чтобы масло капало на подбородок. Представила. Вздохнула и чуть не пропахала носом землю, вместе с червяками, споткнувшись о какую-то корягу. А, нет. Это не коряга. Мужик. В отключке. Живой вроде. Класс. Я даже взвизгнула от радости. Е-мое! Да у него сапоги. Зимние!!! Представляете. Ой, а плащик, плащик какой. На меху. И плевать, что перегаром воняет. Зато теплый. Я стянула плащ и сапоги. А в стороне рюкзак походный валялся. Полезла, порылась. Ногу не нашла. Повздыхала от расстройства, зато мясо вяленое и хлеб откопала. Не жирно, конечно, но на безрыбье, как говорится…

Я решила мужика не будить. Перетащила к нему эльфийские платья. Положила одно к одному. А что? Если себе не подойдет, то легко продать сможет за нехилую такую цену. На ноги сапог кое-как надела, да галошу. Часть еды вернула. Что я, зверь, что ли? Хотя… Прихватила еще ломоть хлеба, и ссыпала в сумку орехов. Слабая замена. Понимаю. Сожалею. Заранее прошу прощения. Как-нибудь обязательно верну должок. А сейчас мне за детками бежать надо, а то ускакали они от меня далековато. Нагнала. В городе.

Эльфы очень практичны и гармоничны. В смысле живут в согласии с природой, поэтому деревья предпочитают не вырубать, а магией делать из них свои дома. Дома внутри деревьев — то еще зрелище. Но только обычные эльфы, а те, что в столице живут, давно потеряли связь с природой и перестали ее слышать. Там все больше искусственного. Камень, песок, искусственные материалы и никакого дерева. Впрочем, не мне их судить. Пять лет назад я была в Эланире, столице синего княжества и впечатление об эльфах сложилось мягко говоря не хорошее. А сейчас понимала, столица и власть развращают. И эльфы в большинстве своем похожи на творческих людей. Немного не от мира сего, но за талант прощается любое чудачество. Каждый дом, мимо которого проходила, напоминал маленькое произведение искусства. Но особенно поразилась, увидев дом в виде изящной танцовщицы, поднявшей руки-кроны к небу, пытаясь обхватить солнце, которое как раз именно в этот момент «запуталось» в кроне дерева. В отличие от других, это дерево было совершенно без листвы, но живое. И вход в дом был весьма оригинальным. Прямо в центре изящного живота танцовщицы. Словно в чрево входишь. Странная у автора фантазия, но поражает воображение.