Какая судьба уготована младшей дочери опального герцога, оставшегося без титула и состояния? Только судьба старой девы в глухой провинции рядом с больным отцом. Но я, Альма Близе, получила странное приглашение от старого знакомого нашей семьи. Меня позвали пройти отбор невест для советника короля. Это предложение, от которого я не могу отказаться…
Пролог
Прошлое…
Я стояла, спрятавшись за дверь, ведущую в оранжерею. Хорошо, что она была застеклена только наполовину, иначе те двое, что сейчас страстно целовались там, смогли бы меня заметить. Я тогда была бы наказана и лишена возможности посещать нашу огромную библиотеку, в которой уже свила себе уголок. Там, за чтением сказок и легенд, я уносилась на драконах в неведомые дали, плавала с морским народом под толщей океанов, путешествовала по пустыне вместе с кочевниками.
Чтение было моей маленькой радостью, которой могли меня лишить родные, заперев в наказание в детской.
— Тиар, милый… — моя старашая сестра Валери извивалась в объятиях молодого мужчины, я слышала чмокающие звуки и невольно кривилась, не понимая что может быть приятного в слюнявых поцелуях. Мой семилетний разум отказывался думать о том, что кому-то это может нравиться.
Глава первая.
Настоящее… Двадцать лет спустя…
— Отец, Вы опять вставали? — я наморщила лоб, глядя на сдвинутое с места кресло, которое с утра стояло возле окна, а сейчас располагалось рядом с маленьким столиком в противоположном конце комнаты. Мне захотелось выругаться вслух, как это делают деревенские мужики, когда приходят ремонтировать то покосившееся крыльцо, то протекающую крышу. А мне приходится стоять и выслушивать их ругань и жалобы на то, что я дала им не те инструменты, что мой отец — жуткий скряга, что я — старая дева и так далее… И только всё это в других, очень грубых выражениях, которые благовоспитанная девушка, вроде меня, не должна даже слышать, не то что знать их наизусть! Но я их уже выучила, хотя никогда ещё мне не приходилось их использовать.
Вот сейчас был один из таких моментов, когда эти слова захотели сорваться с моих губ: отец, который по рекомендации столичного врача должен был ещё неделю находиться в постели, самовольно вставал с неё, что могло убить потраченные мною усилия по его выздоровлению! Чтобы позвать врача из столицы, именно того, кто специализируется на отцовой болезни, мне пришлось продать матушкино колье за треть его стоимости. А сколько я писала ему, уговаривая приехать!
Я уже знала, что что-либо говорить Олдреду Близе бесполезно, но всё-таки не удержалась:
— Гер Алестер запретил Вам подниматься с постели! Неужели тяжело подождать несколько дней? — это был риторический вопрос, так как отец отвернулся лицом к стене и недовольно пыхтел.
