Прошло почти три десятилетия после того, как Паоло Кортазар и отколовшаяся часть флота прошли через ворота Лаконии. Достаточно времени, чтобы построить небольшую цивилизацию, город, культуру. Достаточно времени, чтобы подтвердить, что инопланетные инженеры разработали протомолекулу в качестве строителя мостов. Они бросили ее в звездные миры, как семена, прорастающие в любой органической жизни, с которой она сталкивались, чтобы создать кольцевые ворота в карманную вселенную, связь между мирами. Пока эта инопланетная цивилизация не погибла, медленная зона и ее кольца были центром империи, которая бросала вызов человеческому разуму. И теперь это повторится снова. Небольшой мостостроительный механизм, преодолевший ограниченность территории, изменит все для всего человечества.

Нет, все человечество не очень-то интересовало Паоло. Для него всеобъемлющим был сам факт наличия протомолекулы и технологий, которые она открыла. Она не только изменила форму вселенной вокруг него, но и изменила его личную и профессиональную жизнь. На протяжении десятилетий она была его единственной навязчивой идеей. Его последний парень обвинил его в том, что он в на самом деле любит только протомолекулу, и это положило конец их отношениям.

Паоло не смог этого отрицать. Паоло уже давно почувствовал, что как только он начинал привязываться к другому человеку, он переставал различать, что является для него более важным. Конечно же, изучение протомолекулы и всех бесчисленных направлений научных исследований, которые она принесла, занимало большую часть его времени и внимания. Изучение ее взаимодействия с другими чужеродными артефактами и технологиями, будет теперь делом всей его жизни. Он не раскаивался за свою преданность протомолекуле. Крошечное, красивое пятнышко, столь богатое неявной информацией, было похоже на бутон розы, который никогда не прекращал расцветать. Ничего не могло быть настолько красиво. Его любовник не смог этого принять, и конец их отношений оказался неизбежным. Паоло скучал по нему, но не особенно. Как будто жалел о потерянной паре удобных ботинок.

Было так много других замечательных вещей, способных занять его время.

Перед ним на экране росла решетка углеродов и разворачивалась в сложных, переплетенных узорах. При подборе правильных условий окружающей среды и правильной среды для выращивания, протомолекула автоматически начинала создавать эти решетки. Созданный ею материал был легче, чем равное по объему углеродное волокно и имел большую прочность на растяжение, чем графен. Технологическое управление Военного совета Лаконии попросило его изучить возможность его использования в доспехах для пехотных подразделений. Тенденция решетки к постоянному сцеплению с кожей человека создавала технические проблемы, но она по-прежнему оставалась красивой.

Диаметр населенной области транспортной станции на Лагранже-5 была в три раза больше диаметра той, на которой Драммер жила на Тихо, полжизни тому назад. На ТСЛ-5 были маленькие города с большим количеством офисов с такими же фальшивыми мраморными стенами и мягким освещением полного солнечного спектра, как и те, которые они ей предоставили, с такими же диван-кроватями и душевыми, как и ее жилое помещение здесь. Воздух здесь имел постоянный запах терпеновых соединений, как будто станция была самой большой хризантемой во Вселенной. Под куполом в центре станции разместились причалы для сотен кораблей и склады, которые казались настолько многочисленными и объемными, что в случае их заполнения Земля осталась бы пустой, как выжатая груша. Теперь все эти причалы и склады находились в покое, но начиная с завтрашнего дня это должно измениться. ТСЛ-5 собирались открыть для бизнеса. И, несмотря на усталость и чувство раздражения от того, что ей пришлось пересечь половину системы только для того, чтобы участвовать в церемонии разрезания ленточки, она все же был взволнована.

Планета мерцала на ее стенном экране, завихрения высоких белых облаков и проблесками все еще зеленоватого моря под ними. Терминатор прокрался поверх них, потянув за собой одеяло темноты и зажигая городские огни. Корабли флота коалиции Земля-Марс плавали вокруг нее как темные точки, плывущие над высоким морем атмосферы. Драммер никогда не опускалась на дно этого колодца, и теперь по условиям договора, который она подписала от имени Союза, она никогда не спустится. Это ее устраивало. Ее колени вряд ли вынесли бы земное тяготение, но как произведение искусства, Земля была вне конкуренции. Человечество поднялось на уровень выше, чтобы выбить все дерьмо из медленно вращающегося яйца. Перенаселенность, эксплуатация, атмосферный и океанический дисбаланс, а затем три метеорных удара военного уровня, любой из которых мог бы вызвать вымирание динозавров. И вот она все еще стояла как солдат. Напуганная, разбитая, переосмысленная, перестроенная и преображенная.

Время должно было залечить все раны. Для Драммер это был просто хороший способ сказать, что, если она будет ждать достаточно долго, ни одна из вещей, которые для нее представлялись важными, не окажутся таковыми. Или, по крайней мере, не настолько, насколько она думала.

Время, плюс сводная экспертиза марсианского проекта терраформирования, потерпевшего поражение после потери своей целесообразности, безжалостное управление политическим сектором Земли и огромный рынок тринадцати сотен стран, которые все нуждались в биологических субстратах для выращивания пригодных для еды продуктов питания, медленно и постепенно подтолкнули Землю к активным действиям.

Ее система чирикнула, вежливый тихий звук, как будто кто-то щелкнул бамбуком. Голос ее личного секретаря последовал, как глоток виски.